Перевод песни Les lettres (Maxime Le Forestier)

Avril 1912,
ma femme, mon amour,
Un an s'est écoulé
depuis ce mauvais jour
Où j'ai quitté ma terre.
Je suis parti soldat
comme on dit maintenant.
Je reviendrai te voir,
d'abord de temps en temps,
Puis pour la vie entière.
Je ne pourrai venir
sans doute avant l'été.
Les voyages sont longs
quand on les fait à pied.
As-tu sarclé la vigne?
Ne va pas la laisser
manger par les chardons.
Le voisin prêtera
son cheval aux moissons.
Écris-moi quelques lignes.

Hiver 1913,
mon mari, mon amour,
Tu ne viens pas souvent,
sans doute sont trop courts
Les congés qu'on te donne
Mais je sais que c'est dur,
cinquante lieues marchant
Pour passer la semaine
à travailler aux champs,
Alors, je te pardonne.
Les vieux disent qu'ici,
cet hiver sera froid.
Je ne sens pas la force
de couper du bois
J'ai demandé au père.
Il en a fait assez
pour aller en avril
Mais penses-tu vraiment,
toi qui es à la ville,
Que nous aurons la guerre?

Août 1914,
ma femme, mon amour,
En automne au plus tard,
je serai de retour
Pour fêter la victoire.
Nous sommes les plus forts,
coupez le blé sans moi.
La vache a fait le veau,
attends que je sois là
Pour le vendre à la foire.
Le père se fait vieux,
le père est fatigué.
Je couperai le bois,
prends soin de sa santé.
Je vais changer d'adresse.
N'écris plus, attends-moi,
ma femme, mon amour,
En automne au plus tard
je serai de retour
Pour fêter la tendresse.

Hiver 1915,
mon mari, mon amour,
Le temps était trop long,
je suis allée au bourg
Dans la vieille charrette.
Le veau était trop vieux,
alors je l'ai vendu
Et j'ai vu le vieux Jacques,
et je lui ai rendu
Le reste de nos dettes.
Nous n'avons plus un sou,
le père ne marche plus.
Je me débrouillerai,
et je saurai de plus
En plus être économe
Mais quand tu rentreras
diriger ta maison,
Si nous n'avons plus rien,
du moins nous ne devrons
Plus d'argent à personne.

Avril 1916,
ma femme, mon amour,
Tu es trop généreuse
et tu voles au secours
D'un voleur de misères
Bien plus riche que nous.
Donne-lui la moitié.
Rendre ce que l'on doit,
aujourd'hui, c'est jeter
L'argent au cimetière.
On dit que tout cela
pourrait durer longtemps.
La guerre se ferait
encore pour deux ans,
Peut-être trois ans même.
Il faut nous préparer
à passer tout ce temps.
Tu ne fais rien pour ça,
je ne suis pas content,
Ça ne fait rien, je t'aime.

Ainsi s'est terminée
cette tranche de vie,
Ainsi s'est terminé
sur du papier jauni
Cet échange de lettres
Que j'avais découvert
au détour d'un été
Sous les tuiles enfuies
d'une maison fanée
Au coin d'une fenêtre.
Dites-moi donc pourquoi
ça s'est fini si tôt.
Dites-moi donc pourquoi,
au village d'en haut,
Repassant en voiture,
Je n'ai pas regardé
le monument aux Morts
De peur d'y retrouver,
d'un ami jeune encore,
Comme la signature.

Апрель 1912.
Моя любимая женушка!
Прошел год
с того скверного дня,
Когда я покинул свою землю.
Я ушел в солдаты,
как теперь говорят.
Я вернусь к тебе -
сначала на побывку,
А потом и на всю жизнь.
Наверное, я не смогу
приехать раньше лета.
Когда передвигаешься пешком,
путь неблизкий.
Ты прополола виноградник?
Не давай чертополоху
его задушить.
Сосед даст нам лошадь
на уборку урожая.
Напиши мне несколько строк.

Зима 1913.
Муженек, любимый!
Ты нечасто приезжаешь.
Наверное, отпуска
Тебе дают слишком короткие.
Но я знаю: тяжело
пройти пешком 50 лье,
Чтобы провести неделю
на работе в поле,
Так что я тебя прощаю.
Старики говорят, что зима
Ожидается холодная.
Я чувствую, что у меня
не хватает сил рубить дрова,
И я попросила отца.
Он нарубил довольно много,
до апреля хватит.
Но как ты думаешь, –
ты же там, в городе, –
Правда ли, что будет война?

Август 1914.
Моя любимая женушка!
Осенью, самое позднее, я вернусь,
И мы отпразднуем победу!
Мы сильнее всех!
Убирай пшеницу без меня,
А теленка,
которого принесла корова,
без меня не продавай,
Подожди, я вернусь
и сам съезжу на ярмарку.
Отец стареет, отец устал,
Я сам нарублю дров,
позаботься о его здоровье.
У меня сейчас поменяется адрес.
Ты больше не пиши,
жди меня, моя любимая женушка,
Осенью, самое позднее, я вернусь,
И мы отпразднуем
нашу нежную встречу…

Зима 1915.
Муженек мой любимый!
Времени прошло много,
и я съездила в город
На старой телеге.
Теленок перерос уже,
так что я его продала,
И я встретила старого Жака
и вернула ему
Остаток нашего долга.
У нас не осталось ни су,
отец не ходит...
Ничего, я выкручусь,
я смогу быть
Еще более бережливой,
А когда ты вернешься вести дом,
У нас хоть и не осталось ничего,
мы, по крайней мере,
Денег больше никому не должны.

Апрель 1916.
Моя любимая женушка!
Уж больно ты щедра,
летишь на выручку
тому, кто грабит нищих!
Он гораздо богаче нас!
Отдай ему половину.
Нынче возвращать всё,
что ты должен, –
это выбрасывать
деньги на кладбище!
Говорят, что всё это
может продлиться еще долго.
Война, наверное,
протянется еще два года,
А может, даже и три...
Мы должны быть готовы
продержаться всё это время.
Ты для этого ничего не делаешь,
я недоволен. Ну да ладно,
Я люблю тебя...

Вот так завершился
этот кусок жизни.
Вот так закончился
этот обмен письмами
На пожелтевшей бумаге,
Письмами, которые я нашел
как-то летом,
они были засунуты под черепицу
старого дома,
в углу, у окна.
Скажите же мне, почему
это так рано кончилось?
Скажите же мне, почему,
проезжая на машине
Вон там, наверху, по деревне,
Я не решился посмотреть
на памятник павшим?
Я боялся увидеть там
что-то вроде подписи
Этого еще молодого друга...